aptsvet

Блеск!
я тоже про это кстати часто думаю, ну что животные не улыбаются.

как всегда хорошо)

то нахмурится мышь небольшая
то осел загрустит коренаст...

:)

Великолепно!

Замечательно. и совершенно прекрасная последняя строфа.

И то...

Всё так, всё так...

Очень оптимистично. Я уже и смеяться с себя, дурака не могу :)))

Может лучше "...и до блядского визга до колик..." Свиньи, они ж ведь хорошие.

Опять зачиталась. А первые три строфы – выразительны и трогательны сверх всякой нормы. И мне кажется не только потому, что слова и рифмы прекрасны, чувствуется, что автор искренне любит эту живность и даже – уважает.
А вот дальше, где про смех начинается, чувствуется некоторая, ну пусть ироничная, но самокритика. Так и кажется, люди смеются, значит хуже зверей. Хотя в последней строфе некоторый сбой с этой линии, поскольку сравнение со свиньей, а она же, как очень верно заметил alfons_koldobin – хорошая.
Вспомнила статью Бахтина о «смеховой культуре» и статью Аверинцева «Бахтин, смех, христианская культура».
Там есть место одно очень подходящее для данного обсуждение, приведу его Вам:
«В поэме католического писателя Честертона «Белый конь» такой смех представлен как инициация, по-настоящему вводящая христианского короля в его права, как мистерия благодати, непостижимая для посюстороннего мира природы и сказки: «И звери земли, и птицы небесные с дикой серьезностью дивились чуду, более странному, чем любой сильф или эльф,— человеку, смеющемуся над собой».
Наиболее благородные виды смеха над другим также до известной степени позволительно интерпретировать как смех над собой; смех вольнолюбца над тираном — это смех прежде всего над собственным страхом перед тираном; вообще смех слабейшего над угрозой со стороны сильнейшего— это смех прежде всего над собственной слабостью, как смех над ложным авторитетом — смех над собственной замороченностью, способностью к замороченности,— и так далее.
Смех, сопряженный с освобождением от условностей, которые в терминах античной или томистско-лигуорианской казуистики относятся к области нравственно-безразличного, в тех же терминах приходится признать безразличным. И чтобы отделаться от трюизмов, допускающих только интонацию «агеласта», поскорее минуем середину спектра и назовем его противоположный конец — смех цинический, смех хамский, в акте которого смеющийся отделывается от стыда, от жалости, от совести.»
Статья крайне интересная, и там еще все обсуждается вопрос, почему Иисус никогда не смеялся. Упоминания об этом нет. Апостол Павел вполне иногда ироничен бывает, можно представить, что он улыбнулся, а Иисус никогда.
Там Аверинцев так пишет:
«…предание, согласно которому Христос никогда не смеялся, с точки зрения философии смеха представляется достаточно логичным и убедительным. В точке абсолютной свободы смех невозможен, ибо излишен.»
Как всегда, благодарю за стихи, особенно за первые три строфы.

Ни одна свинья не пострадала при сочинении, на самом деле ничего дурного о свиньях не сказано, а метафоры с животными уже впаяны в язык. Когда человеческий поступок называют зверским, никакой нормальный человек на зверей вину не возлагает.
Насчет того, что Иисус никогда не смеялся - верно, но я ему это в заслугу не ставлю, просто он не считал себя одним из нас. Что касается Павла, то у него скорее сарказм, а это не самый симпатичный вид смеха.

Уайльд тоже говорил об этом, но выше последней твоей строфы подниматься не подумал. Хорошо.